JEWISH CHANNEL INSTITUTE -
ПО ВОЛНАМ ЕВРЕЙСКОЙ ПАМЯТИ - ПУТЬ К СЕБЕ
ХРОНИКА АКТОВ ГОСУДАРСТВЕННОГО АНТИСЕМИТИЗМА В СССР: 1953−1985
Умер Сталин, закончилась 30-летняя эпоха, прекратились многомиллионные аресты, расстрелы, убийства, гибель в лагерях, бесконечные увольнения и гонения.
И все же репрессии продолжались. Они касались всего населения страны, всех народов СССР, я же в соответствии с поставленной задачей назову факты преследования евреев и касающихся их событий.
На одном из заседаний Совета Министров Украины Н. Хрущев заявил: «Я не хочу, чтобы украинский народ воспринимал победу Красной Армии и возвращение советской власти как возвращение евреев. Пусть лучше едут в Биробиджан, там места хватит».
Февраль 1956 года. В докладе Н. Хрущева на ХХ съезде КПСС «О культе личности и его последствиях» не были упомянуты убийство Соломона Михоэлса, расстрел руководителей Еврейского aнтифашистского комитета, гнусная компания борьбы с «космополитами» и многие другие преступления.
В августе 1956 года в Москву прибыла делегация компартии Канады. В речи перед канадской делегацией Н. Хрущев говорил: «Когда из Крыма выселили татар, некоторые евреи начали развивать идею о переселении туда евреев, чтобы создать в Крыму еврейское государство (евреи жили на территории Крыма задолго до татар). Это был бы американский плацдарм на юге страны. Я был против этой идеи и полностью соглашался в этом вопросе со Сталиным».
В 1956 году Н. Хрущев встретился с делегацией Итальянской компартии. Он им заявил: «Польские коммунисты хотели избрать первым секретарем ЦК Замбровского, хорошего и способного товарища. Но он еврей, в интересах Польши надо избрать поляка, иначе на основные руководящие посты будут назначены евреи».
В 1957 году в Риге арестовали фотографа Иосифа Шнайдера, он организовал кружок по изучению иврита. Его осудили на 4 года за связь с израильским посольством и за намерение «захватить» корабль, чтобы уплыть в Израиль.
В марте 1958 года Н. Хрущев принимал журналиста из французской газеты «Фигаро» Сержа Груссара. Зашла речь о Биробиджане. Признав этот опыт неудачным, Хрущев обвинил евреев: «Они интеллигенты, все и всегда стремятся в университеты».
1958 год. Борису Пастернаку присуждена Нобелевская премия за роман «Доктор Живаго», опубликованный в Италии. Президиум ЦК КПСС принял строго секретное постановление, в котором содержались меры наказания Пастернака. Он исключен из Союза писателей, его принудили отказаться от Нобелевской премии. Его обсуждали на различных собраниях и совещаниях, «братья по перу» опубликовали в «Правде» позорнейшее письмо, обвиняющее Пастернака во всех смертных грехах перед советской властью. Через полтора года у него диагностировали новый инфаркт и
неоперабельный рак легких.
4 октября 1959 года подожжена синагога в подмосковной Малаховке. Их было много — нападений на синагоги и общинные центры: в Москве, Санкт-Петербурге, Волгограде, Тюмени, Иркутске, Пензе, Нижнем-Новгороде и т. д.
Оскверняются еврейские кладбища в Санкт-Петербурге, Казани, Калуге, Пятигорске, Петрозаводске, Кирове, Астрахани, Воронеже, Тамбове, Таганроге, Махачкале, Биробиджане и т. д.
1959 год. Коллегия по уголовным делам Днепропетровского областного суда приговорила Героя Советского Союза Гитмана Льва Абрамовича к 10 годам лишения свободы. В интернате, где он работал мастером производственного обучения, установлена недостача, ему лично вменяли в вину сумму 1091 рубль в ценах до 1961 года, потом эта сумма была уточнена и составила 86 рублей 70 копеек (8 рублей 67 копеек по курсу рубля после 1961 года). В 1961 году освобожден по амнистии. В реабилитации ему отказали, умер в 1979 году. На ходатайства жены о посмертной реабилитации Гитмана по состоянию на 1994 год ответы были отрицательные.
1959 год. Виктор Некрасов, в ответ на попытки властей застроить территорию Бабьего Яра в Киеве, выступил с призывом не допустить издевательства над памятью погибших и построить достойный мемориал.
Февраль 1961 года. Арестован роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». У автора были изъяты машинописные экземпляры, рукопись, все черновики и эскизы, имеющие отношение к «Жизни и судьбе». Отобрали даже копировальную бумагу и машинописную ленту. Потребовали у Гроссмана
подписку о неразглашении происшедшего. Гроссман не дал. Экземпляры рукописи были изъяты также у машинистки в редакции «Нового мира», был забран экземпляр романа в журнале «Знамя». В поисках оставшихся экземпляров романа, перекопали огород у двоюродного брата автора — Виктора Шеренциса. Гроссман отправил письмо Хрущеву: «Я прошу свободы моей книге». Его принял Суслов, приговор которого был следующий: «Эту „вредную книгу“ не напечатают раньше чем через 250 лет». Даже для 1960 года этот роман оказался «слишком свободным»: он был отвергнут печатью и изъят спецслужбами. В 1980 году роман был напечатан в Швейцарии. В СССР роман опубликован в журнале «Октябрь» в 1988 году. В 1961 году была также конфискована повесть Гроссмана «Все течет», которая увидела свет в Германии в 1970 году и у себя на родине только в 1989 году. В 2007 году Лев Додин поставил спектакль по роману «Жизнь и судьба» на сцене Малого драматического театра — Театра Европы
в Санкт-Петербурге. Во Франции книгу издали тиражом 30 тысяч экземпляров.
Август 1961 года. Через 16 лет после окончания войны и 8 лет после смерти Сталина, на прилавках газетных киосков вдруг появился журнал на идише «Советиш геймланд». Инициатива его создания принадлежит группе еврейских писателей, уцелевших в годы сталинских репрессий. Деятели еврейской культуры Москвы продолжали обращаться в ЦК с просьбой разрешить издание журнала. На их письма власти не реагировали до тех пор, пока не вмешались руководители зарубежных компартий. Особенно настаивал Морис Торез, сказавший однажды Хрущеву: «Дайте печатное издание на идише евреям Советского Союза хотя бы ради коммунистов Франции, ибо они официально угрожают выходом из партии, считая нежелание открыть еврейский журнал в СССР проявлением государственного антисемитизма!». И тогда было принято решение учредить журнал «Советиш геймланд».
1961 год. Евгений Евтушенко написал стихотворение «Бабий Яр», которое 19 сентября было опубликовано в «Литературной газете». Гонениям подверглись и автор и редактор Косолапов. Руководителей газеты обвинили в сионизме, для Евтушенко началась полоса запретов. На
протяжении 20 лет после этой публикации ему не разрешали приезжать, а Киев. Д. Шостакович на слова этого и других стихотворений Евтушенко написал Тринадцатую симфонию «Бабий Яр», премьеру которого власти пытались так или иначе сорвать. Евтушенко заставили внести изменения в текст второй и двенадцатой строф, заменив «евреев» на «украинцев». Поэт Алексей Марков выступил с резким поэтическим памфлетом против Евтушенко, как автора стихотворения «Бабий Яр»:
Какой ты настоящий русский,
Когда забыл про свой народ?
1961 год. Капитану и лучшему бомбардиру киевской команды «Динамо, прервавшей в 1961 году гегемонию московских клубов в чемпионате СССР, Виктору Израилевичу Каневскому, единственному из всего состава не присвоили звание заслуженного мастера спорта.
16 января 1962 года во времена дела «валютчиков» газета «Труд» писала: «На скамье подсудимых из всей гоп-компании меламедов, рабиновичей, зисиановичей и им подобных выделяется один. У него картавая речь, крысиная физиономия, горбатый нос, один глаз косит, взгляд вороватый —
это Арон, кто же еще?» Аналогичные мерзости печатали и другие газеты.
18 декабря 1962 года 13-я симфония Шостаковича была исполнена в Москве и тут же снята с репертуара.
В канун нового 1963 года был принудительно «госпитализирован» в московскую больницу им. Ганушкина (психушку) правозащитник Александр Сергеевич Есенин-Вольпин.
2 февраля 1963 года знаменитый философ, Нобелевский лауреат Бертран Рассел писал Хрущеву: «Я глубоко обеспокоен смертными казнями, которым подвергаются евреи в Советском Союзе, и тем официальным поощрением антисемитизма, который по-видимому имеет место».
ЛЕНИНГРА́ДСКОЕ САМОЛЁТНОЕ ДЕЛО
В 1970 году состоялся громкий судебный процесс, который не забыт и поныне. Он вошел в историю советского правосудия как «ленинградское самолетное дело».
«Самолетное дело» вызвало тогда широкий международный резонанс. На него откликнулись такие политические деятели, как президент Соединенных Штатов Ричард Никсон, премьер-министр Израиля Голда Меир, кроме того, в процессе участвовал (закулисно, конечно) «наш дорогой Леонид Ильич».
Итак, что же произошло в Ленинграде?
А произошло следующее. Группа евреев, жителей Питера и Риги, жаждавших во что бы то ни стало эмигрировать в Израиль, но не получивших официального разрешения на отъезд, решили от полного отчаяния захватить самолет.
Во главе операции стоял Эдуард Кузнецов, а одним из активных ее участников был бывший летчик М.Дымшиц. Его по «пятому пункту» уволили из авиации и в течение нескольких лет он не мог найти работу по специальности. Идеологическим вдохновителем группы и автором Обращения к западной общественности был Иосиф Менделевич.
В эту группу входили также жена Кузнецова С.Залмансон, ее брат И.Залмансон, А.Альтман, Л.Хнох, Б.Пэнсон, М.Бодня и еще двое русских, которые решили попытать счастья за границей — Ю.Федоров и А.Мурженко. Итого 11 человек.
На первых порах было решено захватить большой пассажирский лайнер типа Ту-104 или что-нибудь в этом роде. Но потом на всякий случай по каким-то сложным каналам запросили круги, близкие к израильскому правительству: мол, как там отнесутся к такой решительной акции?
Израиль ответил отрицательно. Он был категорически против всякого терроризма, захвата самолетов и прочих действий, связанных с насилием. Ведь угонщикам так или иначе придется взять остальных пассажиров в качестве заложников, а это не вяжется с принципами мирного сосуществования израильтян.
Тогда потенциальные беглецы приняли другое решение: они закупают все билеты на маленький Ан-2 местной авиалинии, который выполняет рейс из Ленинграда в райцентр Приозерск, летят туда, а после посадки в Приозерске связывают двух пилотов по рукам и ногам, оставляют их лежать в спальных мешках на летном поле (чтоб не замерзли), а сами берут курс на Швецию. Ну, а уж из Швеции в Израиль добраться пара пустяков.
Что и говорить, блестящий план! Если бы он с самого начала не был обречен на неудачу.
Во-первых, никто из группы не скрывал своих намерений. Больше того, их дети даже попрощались со своими одноклассниками в школе. Во-вторых, участники операции прямо на улицах Риги опрашивали людей: а не хотели бы вы убежать в Израиль? Дескать, мы вам можем помочь в этом благородном деле.
Естественно, за предполагаемыми угонщиками была установлена слежка.
Всю компанию взяли при посадке на самолет. Причем чекисты устроили целый спектакль — с собаками, солдатами и толпой любопытных.
Ну, а потом был суд. Судили беглецов сразу по трем статьям Уголовного кодекса: измена Родине (пытались убежать), хищение в особо крупных размерах (собирались угнать самолет) и антисоветская агитация («Обращение» с протестом против антисемитизма).
Адвокаты возражали — какая измена Родине, если подсудимые уже не раз обращались к советским властям с просьбой о разрешении на выезд? Получается, что они уведомляли власти о своем решении «изменить Родине». Нелогично. К тому же, о каком хищении самолета могла идти речь, если его вовсе не собирались присвоить и увезти с собой в Израиль?
Но судей эти мелочи не интересовали. Им дали указание вынести приговор по максимуму. Вот они и старались.
Старались и другие «правоохранительные органы». Ленинградский городской суд был оцеплен тройным милицейским кордоном, а зал заседаний был заполнен тщательно отобранной публикой. Правда, пускали и родственников подсудимых, но их сумки и портфели тщательнейшим образом обыскивали: а не принесли ли они какие-нибудь звукозаписывающие приборы?
Но что самое удивительное — весь процесс как раз был записан на аудиокассеты, и фрагменты этой записи позднее передавались в Израиле.
Состав суда возглавлял сам председатель городского суда Ермаков, а обвинение поддерживал прокурор города Ленинграда Соловьев, известный своим антисемитизмом.
Моему давнему приятелю адвокату Семену Арии, который участвовал в этом процессе (он защищал Менделевича), запомнилось несколько эпизодов судебного заседания. Он, собственно, и рассказал мне о подробностях этого процесса.
К примеру, его подзащитный Менделевич объяснил свой поступок так: «Главная цель моей жизни — выехать в Израиль. Там происходит возрождение моего народа».
Или такой факт. Прокурор Соловьев сообщил, что на следствии жена Дымшица жаловалась на тяжелый характер мужа. В связи с этим прокурор задал хитрый вопрос: как она может охарактеризовать отношение мужа к ней и детям.
Женщина хорошо поняла смысл вопроса и ответила: «Я прожила с мужем почти двадцать лет. И все эти годы была с ним настолько счастлива, что знала — это добром не кончится...»
У пилота, которого должны были «выгрузить» на летном поле в Приозерске, прокурор глубокомысленно спросил: «Скажите, свидетель, вам понравилось бы, если бы вас ударили резиновой дубинкой по голове?» Пилот оторопело посмотрел на прокурора и ответил вопросом на вопрос: «А вам?»
Приговор суда был чудовищно жестоким. Кузнецов и Дымшиц как главные виновники приговаривались к смертной казни. Остальным подсудимым дали от 10 до 15 лет заключения. Лишь Бодня, который собирался ехать к маме в Израиль, получил 5 лет.
А после приговора произошло самое невероятное. Как рассказал мне адвокат Ария, в 11 часов вечера того же дня ему в гостиницу позвонил председатель суда
Ермаков:
— Прошу вас срочно приехать ко мне в суд.
— Но у меня на руках билеты в Москву, я через несколько минут должен уехать!
— Билеты мы заменим, — успокоил его Ермаков. — Спуститесь вниз, за вами придет машина.
Когда все адвокаты, занятые по делу, были в сборе, Ермаков сказал:
— Сегодня пятница. Дело наше во вторник, то есть через три дня, будет слушаться в кассационном порядке в Верховном суде. Поэтому завтра, в субботу, и в воскресенье для всех вас будут работать изолятор КГБ и канцелярия суда. За эти два дня вы должны успеть изучить протокол судебного заседания, подать свои замечания на протокол, помочь осужденным составить кассационные жалобы, составить и отпечатать свои и сдать их. В воскресенье вечером дело самолетом будет отправлено в Москву. Вопросы есть?
Факт был беспрецедентный. Такая гонка не предусматривалась никаким Уголовно-процессуальным кодексом. У адвокатов создалось впечатление, что закон на этот раз был напрочь отменен.
На все вопросы Ермаков развел руками:
— Ни понять, ни объяснить ничего не могу. Таково распоряжение оттуда. — И он указал пальцем на потолок.
И лишь через несколько дней уже в кулуарах Верховного суда мой знакомый узнал, в чем дело. Оказывается, президент США Ричард Никсон по прямому проводу позвонил Брежневу и попросил не портить американцам Рождество и заменить до Нового года смертные приговоры. Брежнев, конечно же, не стал вступать в спор с американским президентом. А когда юристы спросили: «А как же закон?», Леонид Ильич махнул рукой и сплюнул.
Плюнули на закон и судьи. В результате такого плевания двум главным виновникам быстренько заменили смертную казнь на 15 лет лишения свободы. Другим, соответственно, тоже снизили сроки.
Но никто из осужденных не отсидел этих сроков. Их выпустили гораздо раньше, и все они немедленно уехали в Израиль, подальше от своей любимой родины.
ОТКАЗНИКИ
Hе официальный термин, в 1970 — 1980-х годах в СССР использовавшийся для обозначения советских граждан, получивших от властей отказ в разрешении на выезд из СССР.
Эмиграционные настроения среди евреев резко усилились после Шестидневной войны 1967 года и войны 1973 года, когда СССР полностью занял сторону арабов в их вооружённой борьбе против Государства Израиль и поддержал радикальные палестинские движения. Шестидневная война вызвала подъём национального сознания советских евреев. 10 июня 1968 года, через год после разрыва отношений с Израилем, в ЦК КПСС поступило совместное письмо руководства МИД СССР и КГБ СССР за подписями Громыко и Андропова с предложением разрешить советским евреям эмигрировать из страны. В конце 1960-х — начале 1970-х годов политика Советского Союза в отношении репатриации в Израиль смягчается, и в 1969—1975 годах в Израиль прибыло около 100 тысяч репатриантов из СССР. В начале 1970-х годов, после Ленинградского самолётного дела (попытки захвата и угона за границу пассажирского самолёта), советские власти ослабили ограничения на эмиграцию из СССР для прочих групп желающих.
Однако в начале 1980-х годов, после начала Афганской войны и ссылки А. Д. Сахарова, власти решили «закрыть» эмиграцию, и многие из тех, кто ранее подал заявления в ОВИР на выезд, получили отказ. Их стали называть отказниками или, по-английски, рефюзниками (refuseniks, от англ. to refuse — «отказывать»), хотя отказы практиковались и ранее. Если в 1979 году 51 333 человек получили выездные визы, то в 1982 году было получено 2688 виз, в 1983 году — 1315, а в 1984 году всего 896. Советские власти объявили, что нет больше семей, ожидающих воссоединения, хотя семьи многих отказников находились за границей.
В качестве причины для отказа указывались: служба в Советской Армии, секретный характер работы подающего заявление или остающихся родственников, материальные или иные возражения остающихся родственников, «несоответствие интересам советского государства».
Отказники часто подвергались преследованиям, например увольнениям с работы, а затем уголовному преследованию по статье за тунеядство.